.

Оглавление

Назад

Вперёд

 .

12. Беляндкиик

Ледник Грумм-Гржимайло

Весело и безмятежно спускались мы по леднику Грумм-Гржимайло. Впереди нас ожидала заброска, укомплектованная удивительно вкусными продуктами. Погода была солнечная, а ледник красив и прост: особенно сложных кальгаспоров в этом сезоне не было. Шёл 25-й день похода. К этому времени мы превратились в весьма совершенных животных – хозяев пространства. Усталости мы почти не замечали. Хочется верить, что в это состояние мы вошли благодаря особой системе непрерывного хождения с варьированием походного ритма, которую мы совершенствовали уже третий сезон подряд. Первый такой опыт группа получила ещё в 234-х километровом походе 1997 года, который начинался у самого западного “пятитысячника” Заалайского хребта и завершился восхождением на пик Ленина. За три сезона мы научились превращать прохождение длиннейших маршрутов в обыденную жизнь в горах. Мы никогда не переутомлялись и каждое утро вставали полными сил. Благодаря этому мы научились обходиться без днёвок, лишь изредка сокращая дневные переходы на 3-4 часа, чтобы постирать одежду, искупаться и починить снаряжение.

Самым непредсказуемым и вселяющим тревогу препятствием в нашем походе была переправа через Беляндкиик. “Хорошо бы поймать верблюдицу!”, шутили мы, вспоминая легенды, поведанные Константином Рототаевым о стадах одичавших верблюдов на Беляндкиике и об их великолепной проходимости через горные реки. Раскопав спрятанные на Танымасе продукты, мы двинулись на север в сторону далёкого пика Ленина. На заливных лугах Джайляукумсая – крупного левого притока Беляндкиика - мы планировали понежиться на травке и прогреться на солнышке. Не тут-то было! Ночью с четверга на пятницу 13.08 выпало 20 см. снега. Мы сразу оценили, насколько нам повезло: таяние временно прекратилось, поэтому можно перейти Бекляндкиик по малой воде. Надо только поспешить.

Глобальная мобильная связь

Спешить было трудно, особенно на крупных осыпях. Обычная техника бега по верхушкам камней стала очень опасной. Приходилось наоборот, заклинивать ноги между камнями. Шли в плотном тумане, периодически падал снег. Около Дусакасая с противоположного берега реки за группой долго наблюдал одинокий волк. А через два часа встреча со стаей волков!

Весною под перевалом Фишт на Кавказе в 100 метрах от нашей группы проследовала стая из 15-ти волков. Они не обратили на нас ни какого внимания, поэтому мы вскоре успокоились. А здесь они заняли стратегическую высоту над тропою и явно нас поджидали. Вот влипли, так влипли! Сердце бешено колотилось. Мы собрались в плотную группу и демонстративно уверенно пошли по тропе. “Постойте, а что это у них на голове? Так это ж бараны!” – радостно воскликнул Петр. Кто мог ожидать от баранов такого наглого поведения? Они подпустили нас совсем близко, затем переместились на склон и с расстояния в 100м. внимательно наблюдали за нами, пока мы не прошли вперед. На противоположном берегу паслось большое стадо яков. К вечеру мы с замиранием сердца вышли на берег Беляндкиика. Река была широкой, но маловодной. Страховка потребовалась только на узкой 5-ти метровой полосе у противоположного берега.

Беляндкиик означает “козлы, дающие себя увидеть”. Мы распрощались с его бассейном, нечаянно загнав на скалу 200-головое стадо. Это случилось в верховьях Западной Караджилги – правого притока Беляндкиика. На скалах козам было тесно, они перепрыгивали с уступа на уступ, и от этого казалось, что вся скала покрыта шевелящимся ковром. Мы хищно ожидали падения хотя бы одного маленького козлёнка. Признаюсь, мы бы его тут же съели.

19.11.1999

13. Пик Ленина

Долина Сауксая

Южные склоны грандиозной стены Заалайского хребта спускаются в самую недоступную и дикую на Памире долину Сауксая. От ближайшей обжитой Алайской долины она отделена шеститысячными перевалами. Спуск по долине на запад осложняется прижимами, многочисленными бродами через притоки и труднопроходимым устьевым каньоном. Узкие языки пульсирующих ледников выползают из скалистых ущелий в плоскую пойму реки. Нагромождения льда на дне долины создают фантастический и поражающий своею суровостью пейзаж.

Песчаные берега Сауксая буквально истоптаны барсами. Чаще всего встречаются огромные следы величиною с блюдце, но попадаются и мелкие следы детёнышей. Мы часто пользовались ими, чтобы определить наиболее удобный путь. Особенно удачно это получилось при переходе через язык Малой Саукдары. Барс показал оптимальный проход в ледопаде. Присутствие кошек ощущается постоянно. Ночью они пробегают мимо палаток. Однажды мы увидели встречный след, в который ещё просачивалась вода. Однако кошки так ни разу и не показались нам на глаза. Быть может, мы не очень к этому стремились?

Путь к пику Ленина преграждал сложный ледопад 15-километрового ледника Дзержинского. Его прохождение это всегда шоу. Здесь на протяженном пространстве во всю ширину ледника чистый и голубой лёд громоздится множеством острых столбов, игл и перьев. Мы двигались в этом лабиринте то в нижнем ярусе между ледовыми пиками, то в верхнем ярусе, балансируя на острых гребешках. Каждые 5 минут приходится прыгать через глубокие провалы или взбираться на короткие, но отвесные ледяные стенки. Ледопад завершается огромным финальным разломом, рассекающим ледник от борта до борта. В нём на глубине 10-ти метров мы нашли хлипкую перемычку и, воспользовавшись ею, организовали через разлом навесную верёвочную переправу. Пока последние из участников преодолевали бездну, дежурные уже поставили лагерь и приступили к приготовлению ужина.

К полудню следующего дня мы поднялись на снежное плато перед взлётом на перевал Раздельный в западном гребне пика Ленина. Небо затянули тучи, и в районе пика Дзержинского началась гроза. Повалил густой мокрый снег. Мы поставили палатки и встали на обед. В семь часов вечера продолжили путь. На перевал поднялись только в девять. Метель. Ужинали при свече.

На гребне пика Ленина

За этот день мы набрали 1200м., поднявшись с 4900 до 6088. Во второй раз нам предстояло идти на вершину после утомительного дня. Однако мы чувствовали себя уверенно. Усталость проявлялась своеобразно. Если попытаться выразить наше состояние словами, то мы очень устали “быть”. Однако на нашей мощности это не сказывалось. К концу похода нам ничего не стоило после обеда за один час набрать под рюкзаками более 500 метров. Спустя два часа ноги становились “ватными”. Стоило чего-нибудь съесть, так силы возвращались вновь. Поэтому мы ели по 6 раз в день.

Утро было ясным. На юге громоздились облака. С северо-востока дул сильный ветер. Снежные иглы больно кололи лицо. За час мы поднялись на плечо пика Ленина. До мраморной скалы шли по широкому и пологому гребню. Далее крутой взлёт. На 50-ти метровом 35-градусном снежно-ледовом ребре ветер просто сдувал с ног. На нем отчаянно боролась испанская альпинистка. Очень упорная девушка, жалко, что она не успела взойти на вершину. Чертыхаясь, мы свернули с ребра на склон и набили свою тропу, которая стала в этот день весьма популярной. Ветер стих только на плато 6840.

К туру на вершине пика Ленина подходили с отрывом в 3-4 минуты. Видимость была ограниченной. С юга все ближе и ближе подступали облака, а над Алайской долиной на высоте около 5000м уже простирался сплошной облачный покров. Пора к палаткам.

На следующий день вечером мы уже сидели в автобусе и по грунтовой дороге медленно двигались на тракт к Кашкасу. Поход закончился, мечта свершилась. Господи, как же нам теперь жить? Что делать дальше?

19.11.1999

14. Идеология успеха

Портреты с кружкой. Слава Львов и Зураб Габуния

В рассказе “Маёвская вершина” я выдвинул тезис о том, что проблема прохождения “Памирского марафона-99” не является физической, но является интеллектуальной и духовной”. Один из бывалых путешественников сказал, что догадывается, какой смысл я вкладываю в эти слова. И для проверки попросил меня высказать мою собственную трактовку.

Начнем с того, что пройденный маршрут позволяет несколько раз вымотать даже самого сильного и тренированного спортсмена. Поэтому силой его не пройдешь. Так в чем же секрет? Секретов много. Сформулировать их не так просто, так как подобные формулировки рождаются в результате анализа часто не осознанных, но инстинктивно найденных абсолютно правильных действий. И все же попытаемся это сделать.

Нашим лозунгом будет компенсация ограниченности физических возможностей за счёт совершенства процессов управления на всех уровнях сложной иерархической системы “люди в горах”.

Первое. Необходимо ввести и строго соблюдать очень важное ограничение: прохождение подобного маршрута следует превратить в “обыденную жизнь” в горах. Следует исключить или хотя бы свести к минимуму любые “преодоления”, напряжения или надрывы. Каждое напряжение оставляет последствия, которые склонны накапливаться. Чтобы жить на большой высоте “обыденной жизнью” надо иметь определенный запас физических сил, отменное здоровье, но главное – привычку и опыт. Тогда дежурства не раздражают, а проходят легко и быстро. Непогода и холод не портят настроения. Путешественнику всегда тепло и сухо, а вечерняя усталость переводится в разряд приятной усталости после лыжной прогулки.

Очень многое зависит от руководителя. Чтобы исключить всякого рода перенапряжения, планирование дневных переходов, а также серий из дневных переходов обязано быть совершенным. Для этого, кроме интуиции, существует множество приемов: от многократного переживания похода на прогулках с сыном по Москве, до применения регрессионного анализа с целью прогнозирования временных затрат на отдельных участках пути. При исполнении плана никогда не следует “упираться рогом”. Исполнение должно быть гибким, и эта гибкость призвана компенсировать не только ошибки планирования, но и последствия непредсказуемого развития процессов в сложной иерархической системе “люди в горах”.

Рисунок замечательного американского писателя Курта Воннегута

Второе. Руководитель обязан сознавать, что его реализацией в походе и предметом гордости является его искусство, благодаря которому группа в полном составе и в нормальном состоянии доходит в срок до конечной точки маршрута. Этим он отличаетесь от участников, каждый из которых решает свою индивидуальную задачу. Фундаментом этого искусства являются: знание гор, знание людей, умение предсказать развитие процессов и умение предвидеть случайные события, запускающие эти процессы. Все это приходит с опытом, однако, скорость обучения зависит от ума руководителя и его наблюдательности. Типичная ошибка заключается в повышенном внимании ко второй компоненте системы “люди в горах” (к рельефу, погоде) при забвении первой - людей. Руководитель обязан видеть своих участников, читать в их глазах, не надеяться, что все необходимое будет произнесено вслух. Тогда он сохранит группу, а группа пройдет то, что она может объективно пройти.

Третье. Все, что говорилось о руководителе, остается справедливым и для участников, каждый из которых обязан сознавать себя руководителем в подсистеме “тело и дух в горах”. В частности, с опытом к участнику приходит понимание того, что необходимо постоянно прислушиваться к своему организму, анализируя его реакции на изменения во внешней среде. Более того, необходимо правильно интерпретировать полученные от организма сигналы. Как только ни “колдовали” мои участники перед сном: запихивали “звездочку” в нос, закладывали за щеку лук. Что это - мнительность? Нет, это найденные индивидуальные меры профилактики простудных заболеваний. В целом такое поведение обеспечивается наблюдательностью, сосредоточенностью и самоорганизованностью и при реализации требует воли и опыта. Когда моя молодежная команда в первый раз выехала на Памир, чем только не болели ее участники. В этом – третьем по счету памирском походе, начиная с восьмого дня, из аптечки разбирались только крем от солнечных ожогов и вьетнамская мазь “звездочка”. Исключение составили заболевания кишечника у двоих участников на леднике Дзержинского после потребления сырой застойной воды из озера в его правом кармане.

Пример. Я не считаю справедливой установку веса рюкзаков в зависимости от веса участников. Дело в том, что кровеносно-сосудистая система развивается не пропорционально размеру тела. Следовательно, тяжелые участники с тяжелыми рюкзаками будут испытывать непомерно большие нагрузки. Поэтому я придерживаюсь наиболее распространенной системы – раздачи по участникам равного веса. Конечно, и эта система далека от совершенства. И я уверен, что самому легкому участнику нашей команды Петру Рыкалову было особенно тяжело. Однако он нашел для себя механизм компенсации. Он единственный из команды, кто систематически спал после обеда в течение всего похода. Это не было проявлением чрезмерной усталости, но это было проявлением мудрости и самоорганизованности.

Следующим шагом постижения системы “тело и дух в горах” является приобретение навыков управления физиологией своего организма. Это означает, что каждый участник обязан стать чуточку йогом. Умение вовремя включить на уровне физиологии механизмы адаптации, и в нужный момент активизировать обмен веществ позволяет гораздо эффективнее воспользоваться ограниченными ресурсами физической силы и здоровья.

Команда на старте заалайской 5-ки 1997 г. Сидят: идеолог Памирского марафона А.Гальченков (1997 - это его последний большой поход), "марафон-цы" П.Рыкалов и А.Лебедев. Стоят И.Геров и "марафонцы" Б.Малахов и В.Львов.

Четвёртое. Поход это кульминация сложного процесса, самая длительная часть которого проходит в Москве. К сожалению, я не умею готовить экстремальные походы, не манипулируя сознанием участников. Необходимо как можно раньше консолидировать группу вокруг идеи будущего маршрута. Лучше всего это сделать не позднее октября. Мой метод таков: под видом двух еженедельных тренировок по общефизической подготовке, я получаю систематический доступ к мозгам участников. Это позволяет мне заражать их своим фанатизмом и, тем самым, поддерживать у них постоянное эмоциональное напряжение. Идеально, если участники, как и я, многократно переживают весь поход день за днем. За год они успевают вложить в поход так много времени и сил, что неучастие в нем воспринимается как трагедия. Один из участников перед походом вдрызг разругался с директором своего предприятия, где он получает немалые деньги. И, всё же, он ушел в поход, несмотря на угрозу увольнения. Лично я целый год намеренно не устраивался на работу, обрекая себя и свою семью на материальные трудности. Но иначе я просто не мог качественно готовиться к такому походу. В результате подготовка к походу проводилась с любовью. Только так можно нащупать нестандартные и абсолютно правильные решения. С любовью планировались: раскладка, витаминно-солевой комплекс и примусное хозяйство.

Группа состояла только из участников памирского похода 1998 года. Пятеро из них прошли памирский поход в 1997 году. Мы намеренно не брали никого, кто не участвовал бы в наших походах. Мы даже уклонились от включения в группу одного очень известного и выдающегося спортсмена, который только своим присутствием оказал бы нам великую честь. Всё это делалось для того, чтобы обеспечить в группе хороший психологический климат. Все были прогнозируемы. Все гадости, которые могли полезть из переутомлённого и неконтролирующего себя участника, были наперёд известны и заранее прощены. В результате люди не утомляли друг друга в изнурительном и очень длительном походе. От этого группа становилась сильнее, гораздо сильнее аналогичной группы с одним очень сильным, но незнакомым всем остальным участником.

Ну, вот и всё. Главное из того, что оформляется в слова, я, кажется, рассказал. Если читатель сочтёт всё это тривиальным и не объясняющим наш успех, то мне остаётся только сослаться на тонкое искусство, колдовство и божью помощь.

01.10.1999

15. О композиции горных маршрутов

Спортивные путешествия принято сравнивать по сложности набора препятствий. О гармоничности маршрута говориться вскользь, а между тем, именно в достижении гармонии кроются практически неограниченные возможности для самовыражения.

С точки зрения анализа восприятия любое путешествие, в том числе спортивное, является рядом организованных во времени впечатлений. В этом смысле путешествия мало отличаются от произведений искусства в музыке, поэзии или кино. Уже одно только наличие фактора времени определяет схожесть элементов формы и приёмов композиции в этих видах искусства. В частности, огромную роль играют контраст, противопоставление развивающихся во времени разнохарактерных тем, непрерывность развития от спокойного вступления до кульминации и т.д.

Наибольшее разнообразие устоявшихся и проверенных временем форм проявляется в музыке. И это естественно, поскольку музыка является самым абстрактным искусством. Можно смело сказать, что в музыке найдены наиболее совершенные формы организации временного ряда впечатлений, и, по-видимому, наиболее адекватные природе человеческого восприятия.

Чтобы не быть голословными обратимся к стихотворению А.Блока “Бледные сказания” (1907).

 

- Посмотри, подруга, эльф твой (1)

Улетел!

- Посмотри, как быстролётны

Времена!

 

Так смеётся маска маске, (2)

Злая маска, к маске скромной

Обратясь:

- Посмотри, как тёмный рыцарь (1)

Скажет сказки третьей маске…

 

Тёмный рыцарь вкруг девицы

Заплетает вязь…

Тихо шепчет маска маске, (2)

Злая маска – маске скромной…

Третья – смущена…

 

И ещё темней – на тёмной (1)

Завесе окна

Тёмный рыцарь – только мнится…

И стрельчатые ресницы (2)

Опускает маска вниз,

Снится маске, снится рыцарь…

- Тёмный рыцарь, улыбнись…

 

Он рассказывает сказки, (1)

Опершись на меч.

И она внимает в маске.

И за ними – тихий танец (2)

Отдалённых встреч…

 

Как горит её румянец! (1)

Странен профиль тёмных плеч!

А за ними – тихий танец (2)

Отдалённых встреч.

 

И на завесе оконной (3)

Золотится

Луч, протянутый от сердца –

Тонкий цепкий шнур.

И потерянный, влюблённый

Не умеет прицепиться

Улетевший с книжной дверцы

Амур.

Александр Скрябин (слева) вместе с Иосифом Гофманом - гениальным пианистом, изобретателем дворников

Справа выделены цифрами две музыкальных темы. После двукратной экспозиции, в которой эти темы сохраняют свой размер, начинается разработка. Темы переплетаются всё сильнее и сильнее, истончаются, их изложение превращается в перекличку. Завершается стихотворение кодой. Замечательный пример прелюдии Скрябина.

Я долго не догадывался о связи спортивного туризма с музыкой, и мои походы были далеки от гармонии. В частности, получившее первое место на последнем Чемпионате СССР, путешествие 1990 года имело весьма уродливый маршрут. Он состоял из 8-ми дневного челнока, короткого первого кольца с первовосхождением на пик Рокзоу, короткого второго кольца с восхождением на пик Революции и длинного отхода по леднику Федченко до ГМС, призванного “намотать километры”. По сути, это было чисто альпинистское мероприятие. Первовосхождение на пик Рокзоу и восхождение на пик Революции доминировали над идеей гармоничного похода.

С 1991 года я стремился строить совершенные по форме походы. Это были простые походы: “тройки”, “четвёрки” и “пятёрки”. Особенно удачными оказались памирский поход 1991 года (4 к.с.) и два памирских похода 1992 года (5 к.с. и 3 к.с.). Весьма гармоничным оказался поход 1997 года. Он высечен в форме двух частной сонаты наподобие 32-й сонаты Бетховена. Динамичное allegro с множеством технически сложных и близко расположенных перевалов сменяется созерцательным и философски углублённым Largo протяженного пешего путешествия по долине Сауксая. Отличается этот поход от 32-й сонаты финалом. Вместо постепенного угасания, как это происходит в бетховенской сонате, поход завершается эмоциональным взлётом и кульминацией в виде восхождения на пик Ленина.

В Памирском марафоне-99 абсолютно точно воспроизводится форма большой одночастной сонаты эпохи позднего романтизма с множеством тем, объединённых в крупные тематические комплексы, и сложной поликульминационной разработкой. Это очень похоже на си минорную сонату Листа и ещё больше похоже на симфоническую Поэму экстаза Скрябина.

Элтон Джон, коллекционер автомобилей и очков, среди которых есть экземпляры с дворниками

Организованные в сонатной форме музыкальные произведения начинаются с экспозиции – демонстрации основных тем. Первая тема, призванная сразу захватить внимание слушателя, чаще всего динамична. Противостоящая ей вторая тема лирична или созерцательна. Но бывает и наоборот, например Поэма экстаза Скрябина начинается с комплекса медленных и певучих тем. Именно такое обращенное построение особенно характерно для горных походов.

Экспозиция Памирского марафона открывается певучей “Темой прекрасной долины”. Неторопливо развивается её чистая мелодия, строгая, без лишних украшений. Фактура прозрачна, сознание фиксирует каждый звук: красивый камень, куст облепихи, шиповника или холодный чистый ручей. Порой эта мелодия кажется совсем аскетичной или холодной: пустынные галечные берега Танымаса, безжизненные светло-коричневые скалы, лиловые осыпные склоны. И тем оживлённее воспринимается скромная интермедия в виде зелёной заросшей коноплёй лужайки на берегу ручья в полутора километрах от устья Северного Танымаса.

Теме прекрасной долины противопоставляется комплекс из трёх динамичных тем: “Темы борьбы”, “Темы победы” и “Темы тревоги и мрачных предчувствий”. Первые две представлены в экспозиции в весьма скромном обличье. Настоящая борьба ещё развернётся, но это будет в разработке в середине симфонии. Действительно, “тропёжка” на леднике Наливкина составила лишь трёхчасовой эпизод, а выход на ледник Федченко, хоть и радостное, но далеко не триумфальное событие. Зато тема тревоги и мрачных предчувствий разворачивается в экспозиции во всей своей красе. Подъём в тумане на перевал Лонжерон, страх перед лавинами, непрекращающийся грохот обвалов 28 и 29 июля. Как в калейдоскопе мелькают сюрреалистические картинки: чудовищные бергшрунды, бездонные разломы, готовые рухнуть в любой момент нагромождения сераков.

Функционально эквивалентные аккорды второй ступени (ре минор): альтерированный (слева) и обычный (справа)

И тем контрастнее воспринимается переход к разработке, которая снова начинается с темы прекрасной долины. Здесь она представлена в совершенно преображенном чувственном виде. Гармонии альтерированы, многочисленные украшения, среди которых преобладают трели, почти сливаются, образуя последовательность, плавно перетекающих друг в друга, звуковых комплексов. Хрустальные ручьи в мшистых берегах, бриллиантовые водопады, герани с огромными лиловыми цветками, березовые рощи. И каждый аккорд как будто взывает к нам: “Куда вы идёте? Жизнь так прекрасна!”.

Но вот Дустироз пройден. За коротким эпизодом с темой борьбы на перевале МВТУ снова развивается тема прекрасной долины, но теперь уже в сочетании с темой тревоги и мрачных предчувствий. Мы на озере у ледника Захарченко. Прекрасный пример полифонии: западный берег озера мягкий и зелёный с многочисленными кустиками золотого корня, а восточный берег холодный, суровый, с отвесными сколами Язгулемского ледника. На спокойной задумчивой глади плавучая льдина, а на заднем плане устрашающе громоздится чудовищный ледопад.

Медленно и планомерно идет подготовка к кульминации разработки. Подъем по Язгулемскому леднику в обход ледопада, пересечение ледника Федченко. И вот её первый вал – перевал Омара Хайяма. Тема борьбы захватывает всё звуковое пространство. Надрывно ревут трубы, неистовым свистом отвечают им струнные. Волевым напором обеспечивается каждое движение залитых истомой ног. “Сядь и поспи” - вкрадчиво напевает мелодия из темы прекрасной долины. И снова трубы, и снова свист, и снова пройден очередной метр пути!

Второй вал кульминации разработки связан с подъемом на плато пика Революции, и, наконец, третий вал – с восхождением на его вершину. В нём соединяются и тема тревоги, и, предательски соблазняющая прекратить восхождение, тема прекрасной долины, и, конечно же, темы борьбы и победы.

Плавно затухает разработка после последнего, содрогнувшего стены концертного зала, триумфального аккорда. Мы спускаемся по леднику Грумм-Гржимайло. Состояние радостное и безмятежное. Впереди нас ожидает прекрасная долина и наша заброска, укомплектованная удивительно вкусными продуктами.

На заливных лугах Джайляукумсая

В репризе, как это и принято, производится повторная демонстрация тем. Только темы после разработки часто оказываются совершенно преображёнными. Вспомните “поруганную святыню” из девятой сонаты Скрябина. Нежная, девственно чистая вторая тема сонаты в репризе превращается в гимн сатане! Так и в нашем походе. Тема прекрасной долины становится основным носителем тревожных и мрачных настроений. Заливные луга Джайляукумсая засыпаны снегом, группа медленно ковыляет по валунам. Внимание напряжено. Каждый боится подвернуть или даже сломать ногу. С противоположного берега за группой наблюдает волк. А через два часа встреча со стаей волков! Сознание подготовлено к самому худшему, поэтому мы долго не замечаем, что это не волки, а всего лишь бараны. Но даже волки лучше каравана вооруженных людей с наркотиками. По мере приближения к Беляндкиику следы присутствия человека становятся всё более явственными. Наконец, неожиданная находка двух временно покинутых палаток, и это в трёхстах метрах от нашего лагеря!

За темой тревоги и мрачных предчувствий перед первопрохождением перевала Вымпелком следуют темы борьбы и, конечно, победы. Перевал пройден, реприза завершена. Начинается выстроенная из того же тематического материала кода с грандиозным эмоциональным подъёмом в виде восхождения на пик Ленина. Симфонию завершает скерцо (так заканчиваются си-бемоль минорная соната Шопена и Прометей Скрябина). Это бегут под рюкзаками с перевала Путешественников к альплагерю Ачикташ до последней нитки промокшие под дождем счастливые участники путешествия.

03.10.1999

 .

Оглавление

Назад

Вперёд

 .

Экстремальный портал VVV.RU